Привозят нас, значит, в какой-то городишко, нам даже и имени его не сказали. Главное, лежит этот городишко на федеральной трассе, по которой если ехать, то до самой Москвы и приедешь. Ехать, правда, долго, потому как еще до Урала надо доехать.
Ну, нам, ментам, не привыкать, дело привычное, гоняют по стране, как вшивых по бане. То в один город, то в другой, в столице был пару раз, а уж про три командировки в Чечню и Ингушетию и вспоминать не хочется.
Выдают, как водится, щиты, дубины, каски, построили вдоль трассы. Выходит какой-то начальник большой, говорит, что враги государства хотят учинить на американские деньги смуту, а наше дело, значит, врагов отметелить, рассеять, ну и самых наглых задержать.
Опять же, дело привычное, гоняли мы и красножопых, и демокрадов, работка не пыльная, это ж вам не боевики бородатые, народ дохловатый, по репе дубинкой треснешь, – вот он уже и безвредный.
Стоим, значит, смотрим на дорогу. Между собой треплемся. Сначала о своем, привычном – сколько командировочных получим, когда отпуск, семьи, дети, бабы, то да сё. А потом доходит до меня слушок, сначала с одной стороны, потом с другой. Я в начале думал, прикол какой. Типа, говорят, где-то на Дальнем Востоке, чуть ли не у самого Владика, села тарелка летающая, постояла чуток, и улетела. И оставила на этом месте двух мужиков. И один из них Гагарин, а другого имени не помню, но это тот его напарник, с которым он разбился много лет назад – меня еще тогда папка с мамкой и не сделали. Напарник этот то ли Серега, то ли Серегин, ну, не помню. Да и не главное, главное, что Гагарин – и живой. Вроде как его в последний момент перед смертью вытащили пришельцы из падающего самолета, с напарником этим, и к себе забрали. А вместо них то подложили их двойников. Ну, как-то так.
И вот жил Гагарин где-то там у этих пришельцев, чуть ли не на их звезду летал, почетом пользовался большим, а потом затосковал, захотел обратно вернуться. Его и вернули. А он, прилетев, про то, что тут у нас творилось узнал, и, вместо того чтобы в Кремле с Самым Главным под ручку ходить да награды получать, собрал народ да и на Москву пошел – вроде как СССР восстанавливать.
Не, я когда услышал, однозначно сказал: «Гонево!» - так не бывает. Придумают же, блин, такое. Плюнул и растер. Стою в строю, жду, чего будет. Трасса закрыта, машин, кроме наших, нет. Кстати и вэвэшников на «Уралах» подвозят чуть позже.
Смотрим – на горизонте сначала точка, потом приближается. И видим – куча машин едет не спеша, автобусы, жигули, грузовки самые разные, иномарки ржавые, мотоциклы едут со скоростью пешехода, да и пешеходов тоже немеряно. И вся эта шобла по трассе в нашу сторону. Ну, мы «Уралами» трассу загородили, сами промеж них встали, боевое построение приняли, ждем.
Вся эта орава останавливается от нас в паре сотен метров и не успел наш старшой в матюгальник приказать им разойтись, отделяется от толпы мужик. Подходит ближе – и что вы думаете? Точно. Гагарин! Юрий Алексеевич! В шинели и фуражке. Живой!
Я ж еще и не был, как он в космос полетел, но лицо его, сколько себя помню, везде видел. По телику, на картинках. А тут – ну совсем живой. Подходит к нам – я вообще чуть не упал: такой же молодой, как на фотках, и улыбается так же. Так никто улыбаться не может. Один только он. В целом свете.
Подходит он так спокойно, и говорит: «Ребята, дорогу освободите, нам в Москву надо, у нас там дел много». Старший подбежал, тоже, как и мы, смотрит, глаза выпучены, что у рака вареного. А Гагарин повернулся, своим рукой махнул – и вся эта туча народа – толпа до горизонта, снова пришла в движение. А народ с ним – мужики какие-то простые, работяги, старики-интеллигенты в очках, молодняк, женщины с детьми, в общем, самые обыкновенные люди. Ну и Гагарин нам снова говорит: «Да, ребята, вы вообще помогите народу – нужно и движение организовать, и, кто хворает, помочь, и питание людям нужно». Старшой наш вдруг вытянулся, честь отдал, «Есть! говорит, товарищ Гагарин, будет исполнено, говорит».
Машины разворачивает, нас на обочину – и вся эта орава мимо нас. Ну и много же их было, надо сказать. Полдня мимо нас шли. Там в конце даже мужики на телегах и велосипедисты.
Вот так и довелось мне увидеть Юрия Алексеевича Гагарина, первого космонавта Земли.
***
Рассказывали, что Самый Главный Человек страны приехал в Министерство обороны и вызвал к себе начальников ракетных войск и авиации. Что происходило в кабинете, никто не знает. Только через полчаса мимо дежурного полковника, сидящего в кабинете, стремительно прошли оба начальника, а один из них бросил на ходу: «Я? В Гагарина? Ракетой? Да пошел ты на ***, м***ло питерское!»
Еще рассказывали, что «гагаринцы», как их называли, еще не перешли из азиатской в европейскую часть России, а все билеты из Москвы в США, Западную Европу и Канаду были распроданы на много дней вперед. И при этом все покупающие покупали билеты только в один конец.
А еще рассказывали, что когда Гагарин шел к Москве, люди в бывших советских республиках – в Армении, Азербайджане, Украине, Эстонии, Литве, Узбекистане и других – отмечали на старых, сохранившихся картах СССР его продвижение маленькими красными флажками.
Ну, нам, ментам, не привыкать, дело привычное, гоняют по стране, как вшивых по бане. То в один город, то в другой, в столице был пару раз, а уж про три командировки в Чечню и Ингушетию и вспоминать не хочется.
Выдают, как водится, щиты, дубины, каски, построили вдоль трассы. Выходит какой-то начальник большой, говорит, что враги государства хотят учинить на американские деньги смуту, а наше дело, значит, врагов отметелить, рассеять, ну и самых наглых задержать.
Опять же, дело привычное, гоняли мы и красножопых, и демокрадов, работка не пыльная, это ж вам не боевики бородатые, народ дохловатый, по репе дубинкой треснешь, – вот он уже и безвредный.
Стоим, значит, смотрим на дорогу. Между собой треплемся. Сначала о своем, привычном – сколько командировочных получим, когда отпуск, семьи, дети, бабы, то да сё. А потом доходит до меня слушок, сначала с одной стороны, потом с другой. Я в начале думал, прикол какой. Типа, говорят, где-то на Дальнем Востоке, чуть ли не у самого Владика, села тарелка летающая, постояла чуток, и улетела. И оставила на этом месте двух мужиков. И один из них Гагарин, а другого имени не помню, но это тот его напарник, с которым он разбился много лет назад – меня еще тогда папка с мамкой и не сделали. Напарник этот то ли Серега, то ли Серегин, ну, не помню. Да и не главное, главное, что Гагарин – и живой. Вроде как его в последний момент перед смертью вытащили пришельцы из падающего самолета, с напарником этим, и к себе забрали. А вместо них то подложили их двойников. Ну, как-то так.
И вот жил Гагарин где-то там у этих пришельцев, чуть ли не на их звезду летал, почетом пользовался большим, а потом затосковал, захотел обратно вернуться. Его и вернули. А он, прилетев, про то, что тут у нас творилось узнал, и, вместо того чтобы в Кремле с Самым Главным под ручку ходить да награды получать, собрал народ да и на Москву пошел – вроде как СССР восстанавливать.
Не, я когда услышал, однозначно сказал: «Гонево!» - так не бывает. Придумают же, блин, такое. Плюнул и растер. Стою в строю, жду, чего будет. Трасса закрыта, машин, кроме наших, нет. Кстати и вэвэшников на «Уралах» подвозят чуть позже.
Смотрим – на горизонте сначала точка, потом приближается. И видим – куча машин едет не спеша, автобусы, жигули, грузовки самые разные, иномарки ржавые, мотоциклы едут со скоростью пешехода, да и пешеходов тоже немеряно. И вся эта шобла по трассе в нашу сторону. Ну, мы «Уралами» трассу загородили, сами промеж них встали, боевое построение приняли, ждем.
Вся эта орава останавливается от нас в паре сотен метров и не успел наш старшой в матюгальник приказать им разойтись, отделяется от толпы мужик. Подходит ближе – и что вы думаете? Точно. Гагарин! Юрий Алексеевич! В шинели и фуражке. Живой!
Я ж еще и не был, как он в космос полетел, но лицо его, сколько себя помню, везде видел. По телику, на картинках. А тут – ну совсем живой. Подходит к нам – я вообще чуть не упал: такой же молодой, как на фотках, и улыбается так же. Так никто улыбаться не может. Один только он. В целом свете.
Подходит он так спокойно, и говорит: «Ребята, дорогу освободите, нам в Москву надо, у нас там дел много». Старший подбежал, тоже, как и мы, смотрит, глаза выпучены, что у рака вареного. А Гагарин повернулся, своим рукой махнул – и вся эта туча народа – толпа до горизонта, снова пришла в движение. А народ с ним – мужики какие-то простые, работяги, старики-интеллигенты в очках, молодняк, женщины с детьми, в общем, самые обыкновенные люди. Ну и Гагарин нам снова говорит: «Да, ребята, вы вообще помогите народу – нужно и движение организовать, и, кто хворает, помочь, и питание людям нужно». Старшой наш вдруг вытянулся, честь отдал, «Есть! говорит, товарищ Гагарин, будет исполнено, говорит».
Машины разворачивает, нас на обочину – и вся эта орава мимо нас. Ну и много же их было, надо сказать. Полдня мимо нас шли. Там в конце даже мужики на телегах и велосипедисты.
Вот так и довелось мне увидеть Юрия Алексеевича Гагарина, первого космонавта Земли.
***
Рассказывали, что Самый Главный Человек страны приехал в Министерство обороны и вызвал к себе начальников ракетных войск и авиации. Что происходило в кабинете, никто не знает. Только через полчаса мимо дежурного полковника, сидящего в кабинете, стремительно прошли оба начальника, а один из них бросил на ходу: «Я? В Гагарина? Ракетой? Да пошел ты на ***, м***ло питерское!»
Еще рассказывали, что «гагаринцы», как их называли, еще не перешли из азиатской в европейскую часть России, а все билеты из Москвы в США, Западную Европу и Канаду были распроданы на много дней вперед. И при этом все покупающие покупали билеты только в один конец.
А еще рассказывали, что когда Гагарин шел к Москве, люди в бывших советских республиках – в Армении, Азербайджане, Украине, Эстонии, Литве, Узбекистане и других – отмечали на старых, сохранившихся картах СССР его продвижение маленькими красными флажками.